Мы пошли на самоубийство, вернёмся к ужину.
Красота – это то, что приходит за ложью.
Через 8 часов это буду не я.
И все то, что казалось почти невозможным,
Разольется разводами на зеркалах.
Это серое небо и серые песни,
Все посчитано в книгах, все не для нас.
Дорогие машины, богатые дети,
Наркотический транс и обычный экстаз.
Заводные таблетки и пост-постпродакшн,
Смять бумагу, поджечь, номера не читать,
Разъезжаешь с водителем в черном «Майбахе»,
По утрам – крепкий кофе из северных стран.
И все сбудет, сбудется… Так ли хотелось?
Так ли думалось, так ли пытались сказать?
Так ли верили в это, шли за интересом,
Так ли были готовы все к черту послать?
Все, что было, дошло до критической точки,
Переплавилось, стало на новый мотив.
Красота – это то, что приходит за ложью.
Мне хотелось подольше лишь там покурить.
Через 8 часов это буду не я.
И все то, что казалось почти невозможным,
Разольется разводами на зеркалах.
Это серое небо и серые песни,
Все посчитано в книгах, все не для нас.
Дорогие машины, богатые дети,
Наркотический транс и обычный экстаз.
Заводные таблетки и пост-постпродакшн,
Смять бумагу, поджечь, номера не читать,
Разъезжаешь с водителем в черном «Майбахе»,
По утрам – крепкий кофе из северных стран.
И все сбудет, сбудется… Так ли хотелось?
Так ли думалось, так ли пытались сказать?
Так ли верили в это, шли за интересом,
Так ли были готовы все к черту послать?
Все, что было, дошло до критической точки,
Переплавилось, стало на новый мотив.
Красота – это то, что приходит за ложью.
Мне хотелось подольше лишь там покурить.
Renkozy, стараюсь ^_^
Тебя эта каменная громада отпустила, вот и возвращается воздух в лёгкие)
Я буду ждать,учти!